Заяцких островов всего два — Большой и Малый. От монастыря их отделяет 5 км воды. История Зайчиков — как айсберг: над водой — верхушка монастырской истории, а что под водой — никто не знает. И не будь лабиринтов, то и не узнал бы никто, что есть у Большого Заяцкого острова история, уходящая в такие глубины времени, что думать о них бессмысленно. Всё равно ничего не надумаешь.
Лабиринты есть во многих северных странах: в Англии, Норвегии, Швеции, Финляндии. Их много у нас в Карелии, на Кольском полуострове. Впрочем, есть они и на юге — например, лабиринт Минотавра. Все лабиринты похожи: круг, овал, очень редко — прямоугольник. Идёшь меж изгибами каменной спирали и попадаешь в центр, откуда выхода нет. Там, у большого камня, разворачиваешься и идёшь обратно. Вход там же, где выход.
В Англии считали, что лабиринты строили друиды, в Норвегии — тролли, на европейском севере — феи. Но кто построил лабиринты на Большом Заяцком острове Соловецкого архипелага, где на площади в 1,5 кв. км разместилось 13 лабиринтов (самый большой — 25,4 м в диаметре)? Когда? С какой целью?
Если смотреть на любой лабиринт сверху, то похоже, будто кто-то с помощью камней пытался изобразить (из перечисленного далее выбирайте, что вам больше по душе): ухо, крону Дерева Жизни, кору головного мозга, яблоко в разрезе, схему ловушки для рыбы, модель солнечной системы...
На Белом море лабиринты называли «вавилонами». Есть версия, что название древнего города здесь ни при чём. В кельтской мифологии известен «остров блаженных» Авалон, где обитают феи и который открывается только избранным. Феи скрывают на острове яблоню, плоды с которой даруют бессмертие. Вот вам и Дерево Жизни, вот и яблоко в разрезе. Даже название «Авалон» является производной от кельтского слова «abal» — «яблоко».
По спиралям лабиринта шли не люди, а души умерших. Шли к вечной жизни, найти которую в мире живых невозможно. Спирали изощрённо закручивались, чтобы души, заблудившись, навсегда потеряли дорогу назад, в мир живых. Вход в лабиринт — пограничная точка. 13 лабиринтов — 13 точек, пунктиром отмечающих границу между мирами.
Дощатые тротуары ведут туристов к вершине холма, откуда можно охватить взглядом море, острова, церквушку Андрея Первозванного на мысу. Говорят, что сам Пётр приложил руку к её постройке. Там, у церквушки — причал, ледник, людская изба. Когда-то там стояла палата для гостей, которые не рискнули вести суда в гавань Благополучия. Множество крестов отделяло мыс от странных лабиринтов. Говорили, что крестами монахи запечатывали их. Чтобы уж наверняка. Чтобы не вышел никто.
Этому можно верить, можно не верить… Но проверить уже нельзя.
